Опубликовано в 27.09.2017 Автор Редактор

Р.Ш. Халиуллин с супругой, с. Камышла, 1979 год.

Были у парня свои планы на жизнь после армейской двухлетней службы. Учитывая его тягу к знаниям и отличную память, доброжелательное отношение к людям и умение их слушать, а также спокойно, но заинтересованно с ними говорить, можно предположить, что вскоре бы Рашит заблистал в образовательно-воспитательной сфере. Но начавшаяся Великая Отечественная война увеличила срок службы до семи лет, а в первой половине 50-х годов Советская армия снова затребовала Р.Ш. Халиуллина в свои ряды. Так в его биографии образовалось десятилетие в военной форме одежды. Но, тем не менее, идеологическая деятельность дождалась Рашита Шайдулловича в своих рядах, и орденоносный фронтовик стал активным участником другого фронта – идейно-политического.

А начался «второй» фронт в его жизни так. В 1946 году только что демобилизованный офицер вернулся в родной Камышлинский район и вскоре был принят на работу в райком КПСС – инструктором. В райцентре его помнили как неутомимого общественника, который старшеклассником прибыл из села Старое Ермаково и в течение двух лет обучался в местной школе, получив среднее образование и став призывником. Через некоторое время участника войны выдвигают на должность заведующего партийным кабинетом райкома, и он занимается вопросами политпросвещения сельчан. Затем Рашит эфенди назначается заведующим отделом районного комитета партии.

В августе 1952 года он вновь надевает китель со «старлейскими» погонами и почти на трехлетний срок становится заместителем командира роты по политической части, расположенной в Таджикской ССР. Призвали его как офицера, накопившего во время Великой Отечественной войны большой опыт общения и командования солдатами – выходцами из республик Средней Азии. Довелось Халиуллину бывать в Сталинабаде (с 1961 года – Душанбе) и Ташкенте, жить в поселке Джиликуль, расположенном ближе к границе с Афганистаном, чем к столице Таджикистана.

После увольнения в запас он возвращается в родные места и продолжает идеологическую деятельность. Рашит абый трудится заведующим отделом культуры Камышлинского райисполкома, много внимания уделяя растущим коллективам художественной самодеятельности и в том числе местному татарскому драмтеатру. В его постановках зав. отделом частенько выходил на сцену в качестве исполнителя ролей. А в Камышлинском филиале Шенталинского СПТУ-70, созданном для обучения комбайнеров, он преподавал историю Советского Союза и обществоведение. Кроме того, был широко известен как лектор общества «Знание».

Когда Камышлинского района не стало в начале 60-х годов, Рашита Шайдулловича пригласили на работу в организационный отдел Клявлинского райкома КПСС. Навыки организатора у него не уступали умениям лектора и пропагандиста. Так, несколько десятилетий он успешно организовывал на общественных началах встречи выпускников Камышлинской средней школы 1938-1950-х годов.

Вот как описывает в газете «Волжская коммуна» от 5 сентября 1979 года сбор предвоенных одноклассников член Союза журналистов СССР Х.Хасаншин: «Тепло здоровается с приезжими председатель оргкомитета встречи, кавалер ордена Отечественной войны, многих боевых медалей Р.Ш. Халиуллин. Передвигается он медленно, чуть прихрамывая, опираясь на трость – тоже прошел через горнило войны, участник Сталинградской битвы, форсировал Днепр. С юных лет отличительной чертой Рашита Шайдулловича было исключительно внимательное и доброжелательное отношение к людям. Не потому ли он долгие годы на партийной работе – ныне в аппарате Клявлинского райкома КПСС». Честное его служение стране и в мирных условиях было отмечено множеством почетных грамот партийных, советских органов и руководства учреждений.
Автор известной книги о Камышле А.Хайров называет Халиуллина в числе тех выпускников школы довоенных лет, которые являются примером для молодежи. «Выступая как пропагандисты, лекторы, агитаторы, – пишет историк села, – они несут народу слово партии, остаются в строю коммунистов в роли направляющих». И это заметно даже по фотографиям, предоставленным дочерью Рашита эфенди: он выступает, убеждает, приветствует, информирует, И при этом на лице видна работа мысли, потому что слова не заучены и пусты, а идут из сердца, получив огранку в мозге.

После упоминания дочери повернем колесо истории вспять и вернем повествование снова в 1946 год, который имеет особый статус в жизни нашего героя. Он тогда не только начал трудовую биографию на заволжской земле, но и открыл первую страницу истории своей семьи, став женатым человеком. Супругой бравого старшего лейтенанта стала Фанузя Шайхулловна Шафигуллина, которая после обучения в татарском педучилище (начинала в Ульяновске, окончила в Камышле) уже три года преподавала в начальных классах школ с. Денискино и с. Абдикеево.

Фанузя была старшей дочерью Гайши апа и имела трех сестер: Альфию, Фанию и Лилию. Благодаря своей маме, испытывавшей огромную тягу к знаниям и сумевшей после потери мужа окончить заочно упомянутое училище с четырьмя девочками на руках, все дочки подружились с науками и стали потом журналистами, преподавателями, учеными. То есть Рашит абый породнился с семьей, где царил культ знаний. А он и сам поклонялся этому божку, и поэтому гармонично вписался в женский коллектив.

Долгие годы работавшая в камышлинской школе Гайша Исмагиловна крепко с ним подружилась, и их тандем напрочь опровергал все анекдоты о конфликтности отношений тещ и зятьев. Как написала младшая дочь Гайши апа Лилия ханум, «оба любили читать газеты, обсуждать новости. Если в семье случались споры, их малочисленная команда (моя мама и Рашит абый) неизменно побеждала нашу многоженскую. Справедливости ради надо заметить: чаще всего они оказывались правы».

И еще один впечатляющий пример контактов орденоносной тещи и орденоносного зятя из неопубликованного очерка известного журналиста Л.Ш. Шафигуллиной: «Уже после того, как моей мамы не стало, я нашла тетрадь, подписанную ее рукой: «Камышлыга. Рэшит абыена бир. Сыралам. Эниен». На первой странице тетради заголовок «Жир тетрэyлер» (землетрясения) и дальше аккуратно переписано из книги (не поленилась): «Боларны мин 1909 елны чыккан «Природа и люди» диген журналлардан кyчереп алдым»… и приписка: «Я очень торопилась переписать, журнал-то чужой». О многом заставляют задуматься эти записи… Кто в таком возрасте (88-89 лет) с таким интересом будет не только читать о далеких от бытовых забот событиях, да еще захочет поделиться узнанным (письменно!) с близким человеком. И таким человеком моя мама выберет Рашита абый, предвидя наш неинтерес к этому. Знала, что он-то разделит с ней этот интерес».

С семьей Шафигуллиных подружилась и мама молодого мужа Шамсесрур Салаховна, жившая в родном селе сына – Старое Ермаково. Она каждый месяц приходила пешком в райцентр за пенсией на погибшего на фронте сына. Так что общение было постоянным. Сблизило двух мам, наверное, и то, что они рано потеряли мужей, вследствие чего их дети познали тяготы безотцовщины. Но обе не озлобились, не сломались и, выстояв, оставались добрейшими людьми, готовыми всегда придти на помощь.

Шамсесрур апа помимо работы в колхозе была еще и местным врачевателем-костоправом. К ней приходили исцеляться не только свои, ермаковские, но и из соседних деревень, и она никому не отказывала, хотя заботы по дому росли. Со временем помимо своих детей ей пришлось воспитывать шестерых пасынков и падчериц, а также приемного сына. С началом войны все три ее родных сына: Рашит, Нурсахи и Нургазым отправились на фронт.

Заведующего колхозным клубом и незаурядного гармониста Нурсахи направили в военное училище, а потом на 3-й Украинский фронт. Он был трижды ранен и после третьего ранения лежал в госпитале г. Бельцы. Рашит в то время находился в 50-60 км от него, но не знал о том, что брат неподалеку. 21 августа 1944 года, в ходе участия в составе 6-й танковой бригады 5-го танкового корпуса в Ясско-Кишиневской операции, гвардии лейтенант, командир взвода 2-го мотострелкового батальона был убит и похоронен на опушке леса недалеко от села Попешты. Спустя 10 дней ему присвоили звание старший лейтенант. А мать все время ждала сына, не успевшего создать семью.

Ее младшенький Нургазым прошел всю войну, побывав в плену и испытав все его «прелести». После войны он работал в колхозе, жил в родной деревне Старое Ермаково и умер в 2012 году.

Потерю среднего брата и многих однополчан на полях сражений Рашит абы не забывал и всегда старался почтить их память. В день Победы он неуклонно шел на митинги и возложения венков, не обращая внимания на состояние собственного здоровья и неблагоприятную порой погоду. Жена пресекала попытки родных и близких отговорить ветерана от намерения пойти под дождем на мероприятие и выступить там. А когда муж отправлялся на празднование очередной годовщины Победы, объясняла им: «Рашит пойдет на этот митинг при любой погоде, даже если будет камнепад».

Своим долгом перед павшими он считал и свою лекционную деятельность, вернее, ту ее часть, которая затрагивала проблемы патриотического воспитания. И поэтому по первому зову шел выступать в учебные заведения и трудовые коллективы. Вот к каким выводам пришел его внук Сергей, окончивший в Набережных Челнах среднюю школу, в США – университет и поработавший там десять лет, потом два года – в Москве и уже шесть лет – в Лондоне: «Дедушка приходил к нам в школу на праздник 9 Мая, рассказывал о своем боевом пути, и я всегда им очень гордился. Он говорил о том, что победа далась тяжелым трудом и огромной ценой, и что мы должны помнить и ценить это. О том, что служил с людьми разных национальностей – с бойцами из Украины, Белоруссии, республик Средней Азии, и что весь народ нашей страны сплотился и боролся как один за свою свободу. Только сейчас я понимаю, что за этими округлыми и немного избитыми фразами стоял настоящий человек».

Да, человек, которому было что рассказать о фронтовой жизни на примере своего движения в составе воинских частей от Монголии до Германии. Оно достаточно подробно изложено во многих СМИ («Вечерний Усть-Илим», «Вечерний Кишинев», «Шәhри Чаллы» («Город Челны»), «Бердэмлек», «Самарские известия» и др.). Призванного в 1939 году в армию 20-летнего парня вместе с другими новобранцами за 18 дней доставили в товарных вагонах до ст. Борзя. Потом автомашинами везли 80 км к границе с МНР. Ночью разгрузили на ст. Соловьевск и разместили в землянке с двухэтажными нарами. Утром следующего дня юношей обмундировали, и началась двухлетняя служба. В Монголию их часть вошла весной 1940 года, но Халхин-Гол основательно «успокоил» японцев, и поэтому в мирной обстановке Рашит с коллегами начал готовиться к демобилизации. Однако за квартал до свершения приятного события началось другое – неприятное, кровопролитное и тяжелейшее под названием Великая Отечественная война.

В связи с этим Рашита и еще нескольких младших командиров откомандировали в училище, расположенное на территории СССР, но попали они в начавшую формироваться в Иркутске 399-ю стрелковую дивизию. Начальник дивизионной разведки, ознакомившись с биографиями сержантов, направил всех в свое подразделение. Три месяца парней учили разведывательному делу на курсах. А когда комплектование дивизии закончилось, ее отправили на Юго-Западный фронт. И спустя шесть дней, в начале 1942 года, она добралась до места назначения под Воронежом, потеряв при бомбежках по дороге некоторых своих бойцов. Как написал спустя годы Рашит абый, «ночью привезли на передовую, и мы сменили какую-то воинскую часть, заняв оборону. Из окопа целый день вели наблюдение за противником. Вечером нас послали в разведку».

Так у них и повелось: ночью ползали за «языком», а днем либо лежали на нейтральной полосе, присматриваясь к обороне противника и определяя объекты для ночных «посещений», либо наравне с пехотой вели бои с гитлеровцами. Однажды Халиуллин вместе с другими разведчиками три дня лежал под маскировкой, и в итоге они пленили немецкого офицера, который сообщил данные о составе своей части и планах командования. Удавалось приводить и других ценных «языков», срывая порой благодаря полученной информации наступление немцев.

Тем не менее, линия фронта подошла к Сталинграду, и бои начались в горящем от зажигательных бомб городе. В середине сентября 1942 года, когда разведчики вместе с пехотой отбивали атаку противника на тракторном заводе, Рашита абый ранило. Пришлось до нового года лечиться в лениногорском госпитале Восточно-Казахстанской области, после чего он получил назначение в 252-й отдельный инженерно-саперный батальон (ОИСБ) 57-й армии, 3-го Украинского фронта. Батальон занимал тогда позицию на правом берегу Северного Донца в районе г. Рубежное. Только распределили пополнение по ротам (Хайруллин попал в подразделение капитана С.М. Скорнякова), как немцы с левого берега реки пошли в атаку, которую за два часа удалось отбить. Так со знакомого военного действа началось у героя нашей статьи освоение новой специальности сапера. Под вражеским огнем он со своим отделением взрывал и строил мосты, обеспечивал переправы наших войск через водные преграды.

Как известно, особенно трудно далось форсирование Днепра. Саперы вышли на надувных лодках и, когда дошли до середины реки, попали под шквальный огонь. Было много убитых и раненых. Среди последних оказался и Халиуллин. Но на следующий день рота переправилась через реку десятью километрами выше по течению. За форсирование Днепра Рашит эфенди был награжден орденом Красной звезды, поскольку бессменно более суток трудился при сборке и эксплуатации паромов под огнем противника, сохраняя работоспособность и отвагу. А в опасные моменты сентябрьской переправы смелыми действиями воодушевлял своих солдат.

Месяцем ранее он был представлен к медали «За боевые заслуги». В наградном листе написано, что командир отделения второй роты 252-го ОИСБ образцово руководит отделением, состоящим из нацменов. Старший сержант добился, что его отделение стало лучшим в службе, наиболее дружным и организованным. Этому отделению поручалась наиболее сложная и тяжелая работа. Упомянутая медаль могла стать первой у Халиуллина, поскольку в документе отмечено, что иных наград он пока не имеет. Но ей выпала роль последнего знака отличия, нашедшего хозяина только в январе 2007 года.

В дальнейшем ходе военных действий Рашит абый освоил и специальность минера, поскольку его батальон, занимался также разминированием минных полей, делал проходы для танков и пехоты, минировал танкоопасные участки дороги. Весной 1944 года красноармейцам предстояло форсировать в половодье Буг, и батальону приказали построить мост для прохода танков, с чем он справился. А в мае танкисты вышли к Днестру у д. Красная Горка, где рота С.Скорнякова обеспечивала переброску войск, соорудив три переправы: паромную, понтонную и ложную. Командиром расчета на переправе был старший сержант Р.Халиуллин – знаменосец батальона, накануне принятый в партию.

Танки благополучно преодолели реку, но при переправе одна машина утонула. Она была из 96-й танковой бригады имени Челябинского горкома комсомола, построенной на собранные во время войны южноуральцами деньги. В 1968 году челябинцы обратились в ЦК комсомола Молдавии с просьбой помочь им найти танк и переправить его на «родину». Более года поисков ничего не дали – не было живых свидетелей этого события.

А в год 25-летия Победы Скорняков и Халиуллин приехали на встречу ветеранов войны в Кишинев, и после торжественных мероприятий их повезли в Красную Горку. Рашит эфенди сразу указал место переправы, несмотря на изменившиеся берега. «Вон по тому оврагу, – сказал он, – к реке спускались танки». Тираспольцы же искали место в четырех километрах отсюда. Вскоре танк нашли, и начались подготовительные работы по его подъему.

Форсирование Днестра было последним делом в сержантской биографии камышлинца. Вскоре его с группой младших командиров направляют на учебу в Москву. На сей раз он до училища доехал и попал в обстановку напряженнейшего образовательного процесса. Занимались курсанты по 20 часов в сутки, но это позволило им в ноябре выпуститься из училища младшими лейтенантами. Свежеиспеченного офицера Халиуллина назначают командиром саперного взвода в 253 стрелковую дивизию 3-й армии 1-го Украинского фронта.

Про свой дальнейший боевой путь он написал следующее в автобиографии: «Наступать начали с Сандомирского пладарма, потом освобождали Польшу. Вошли в Германию, немцев было трудно выбивать из подвалов, выжигали огнеметами. Использовали их фаустпатроны. При атаке немцев меня контузило от взрыва фаустпатрона. Форсировав Одер, в течение месяца вели бои за Бреславль». А вот некоторые подробности, о которых фронтовик умолчал. При прорыве обороны противника в районе д. Рудники на Сандомирском плацдарме он умело руководил своим взводом, разминировавшим 800 мин и сделавшим проходы в полях на западном берегу Одера. В районе д. Германсдорф взвод под огнем противника досрочно построил мост через речку Лоя. А в г. Бреславле участвовал в уличных боях, взорвал 6 дзотов и уничтожил расчет пушки и станкового пулемета.

Бреславль (ныне – Вроцлав) – это особый разговор. Сама природа позволила немцам создать из города неприступную крепость, так как юго-восточная, восточная и северная его стороны имели естественные танконедоступные преграды в виде рек с широкими поймами. Поэтому Бреслау (немецкое название) стал одним из немногих городов, оказавших упорное сопротивление Красной Армии последней военной весной. Пришлось изменить тактику и постепенно выдавливать противника в центр города с использованием штурмовых групп при поддержке саперных подразделений. Здесь и встретил Рашит абый Победу. «9 мая 1945 года мы устроили салют, стреляя из всех видов оружия», – напишет он спустя полвека в газете «Шәhри Чаллы». За форсирование Одера и взятие Бреславля офицер был награжден орденом Отечественной войны II степени.После Победы Рашит Шайдуллович занимался разминированием города Демидов, что под Смоленском, и поэтому вернулся на родину только в 1946 году, где приступил к мирной деятельности, описанной выше. Добавим лишь, что в 70-80-е годы он выезжал на встречи ветеранов, проходившие на Украине и в Молдавии. А в 1998 году его пригласили в Волгоград – на 55-летие победы в Сталинградской битве. Туда Рашит эфенди прибыл со всей своей семьей: женой, взрослыми сыном и дочерью.

Родившиеся в конце 40-х годов Марат и Роза друг за другом окончили Камышлинскую среднюю школу, а затем Куйбышевский плановый институт. Местом приложения их знаний и умений стал город Набережные Челны, где они проживают и поныне, став пенсионерами. Своим родителям они подарили двух внучек и столько же внуков, которые очень любили в детстве проводить каникулы в Камышле у бабушки и дедушки.

Они вспоминают и поныне те летние дни. Вот цитата из письма сына Розы ханум: «Дедушка рано вставал, и к тому времени, когда просыпались мы, внуки, он уже успевал несколько часов поработать. Утром закрывал ставни, чтобы мы могли подольше спать. И будил он нас особенно, потихоньку, чтобы дать нам хорошенько проснуться. С утра после завтрака он нам готовил задания – и каждый день разные. То мы занимались покраской, и дедушка учил нас разводить краску и красить, аккуратно и экономно ее расходуя. В другие дни мы проверяли пчел, а в августе качали мед. Иногда прибирались в сарае или гараже, хотя там, честно говоря, и без этого всегда царил порядок. Только сейчас, после многих лет работы, я начинаю понимать как это непросто – вызвать энтузиазм к работе у членов команды. А у него это получалось как-то естественно, без лишних раздумий или рефлексии, с ним просто было приятно».

Специально для внучатого поколения Рашит бабай приготовил фотоальбом о своем боевом пути и встречах с однополчанами после войны. Он много рассказывал внукам о ней, изумляя их цепкой памятью на даты, фамилии и названия населенных пунктов. Когда пионерская дружина объявляла сбор макулатуры и его преемники отправлялись на ее поиски по соседним домам, Рашит эфенди, уже пользовавшийся тростью, включался в этот процесс в целях подстраховки того или иного внука. Со временем подросткам пришло время разъехаться на учебу по свету, и дедушка писал им часто теплые письма, стараясь поддержать в трудные минуты одиночества.

Такую же политику мягкого тактичного воздействия и личного примера Рашит Шайдуллович использовал и при воспитании собственных детей, хотя чаще всего отцы бывают строже дедушек. А наш ветеран даже вступление к только что упомянутому альбому написал «дорогим моим детям и внукам». И его дети-пенсионеры помнят как они младшими школьниками сооружали под руководством папы забор у своего нового дома, ощущая важность поручения, которое надо было выполнить ко Дню Победы. И хотя юные строители немного не успели по срокам, но все равно получили в награду значки и были очень довольны. Позже глава семейства научил дочь пилить дрова, а сына – плотницким и столярным азам, ведению хозяйства. А увлекшись на пенсии пчеловодством, Рашит эфенди вовлек в это дело и Марата.

Но не только трудом и привитием привычки к порядку занимал детей герой этой статьи. Была общесемейные походы по ягоды и прогулки на лыжах, а также новогодние праздники с приглашением соседской детворы и раздачей самодельных подарков. Запомнились и тихие посиделки, и бесконечные разговоры у дома на крылечке.

Влияло на детей и то, что к их отцу односельчане относились с уважением. «Папа всегда ладил с людьми и умел найти подход к каждому добрым словом и пониманием, – говорит Роза. – Очень любили его соседи. Никто не проходил мимо, если видели его около дома, занимающегося делами. Останавливались, жали руку и беседовали о чем-то своем». А старавшийся подражать отцу сын копировал даже его твердую уверенную походку, которая не менялась в любую погоду.

Впрочем, уверенная поступь у Рашида эфенди была во всем. Он, к примеру, не курил и не пил (даже шампанское), хотя его военные специальности предполагали постоянное «заглядывание смерти в лицо» и вроде бы требовали последующего расслабления. Никогда не дружил с завистью и советовал близким остергаться ее. Никто не слышал от него резкого, недоброжелательного слова – только тепло и внимание. А приветливость и гостеприимство супругов Халиуллиных, перешагнувших за два года до кончины мужа рубеж «бриллиантовой свадьбы», остались в душах многих доброй памятью.

В 90-е годы Рашит абый и Фанузя апа простились с Камышлой, в которой не имели родственников, с народным татарским драмтеатром, открывшим им путь на любительскую сцену и прибавлявшим вдохновения, и переехали в Набережные Челны – поближе к своему потомству. Фронтовик постепенно сменил живую речь лектора на печатное слово журналиста, и во многих татарстанских и самарских газетах стали появляться его статьи на родном и русском языках о героизме народа в минувшей войне.

Война не отпускала кавалера двух орденов и нескольких медалей, напоминая о себе и болью раны, и вторым орденом Отечественной войны, полученным в год 40-летия Победы (на сей раз орден был I степени), и юбилейными медалями. А еще ветеран очень любил песни «Три танкиста» и «От Москвы до Бреста», а также стихотворение Твардовского «Переправа», которое переписывал от руки. И это понятно – ведь обеспечивал форсирование семи крупных рек Европы, не считая речушек. Когда стало известно о начале работы группы по изданию Самарской «Книги памяти», Рашит эфенди перечислил деньги на ее счет.

Предвижу сомнения некоторых читателей – да бывают ли такие правильные люди? К счастью, бывают. Но, к сожалению, не так часто как желательно. Вот если бы про каждого деда внуки говорили, что он был лучшим человеком из всех, кого они встретили на своем пути. А дети и после кончины отца нуждались бы в его добром слове и мудром совете, в объединяющем молчании. А у жены не получалось написать строчку о муже, так как, вспоминая его, она начинала бы плакать. А ее сестра признавалась бы, что тихие уроки Рашита абый время от времени оживают перед ней. Да-да, уважаемый читатель, в этом абзаце отражена современная реакция родственников на героя настоящей статьи, человека эпохи невероятной веры в страну и в Победу.

Вот его напутствие ныне живущим: «Пусть проверенные огнем войны терпение, мужество, стойкость и любовь к Отечеству всегда нам сопутствуют. И всегда победа будет за нами». Пусть! Пусть!! Пусть!!!

Рашид ШАКИРОВ.

Журнал «Самарские татары», № 4 (16), март — июнь 2017 г.